Манавидан, сын Ллира

Страница 2 из 4

"Господин, - сказал Придери, - я пойду в этот замок и отыщу собак".- "Поистине,- сказал Манавидан,- негоже идти в замок, который так внезапно появился в этом месте. Он выстроен не иначе, как колдовством".- "Я не могу бросить своих собак",- возразил ему Придери и, не послушав совета, направился к воротам замка.

Войдя внутрь, он не увидел ни человека, ни зверя, ни вепря, ни собак и никаких признаков жизни. И в середине двора был мраморный фонтан и на краю его - золотая чаша, подвешенная на четырех цепях, которые уходили ввысь так, что их концов не было видно.

И он восхитился красотой чаши и подошел, чтобы взять ее. Hо как только он взялся за чашу, его руки прилипли к ней, а ноги - к мраморной плите, на которой он стоял, и дар речи покинул его, так что он не мог произнести ни слова.

И Манавидан ждал его до конца дня, а убедившись, что Придери и его собаки не вернулись, отправился домой. Когда он пришел, Рианнон спросила: "Где же твой спутник и собаки?" - "Выслушай,- сказал он,- что с ними случилось". И он рассказал ей обо всем. "Поистине,- молвила Рианнон,- ты оказался плохим товарищем, а хорошего товарища потерял". И с этими словами она ушла и направилась туда, где, по словам Манавидана, стоял замок. Она увидела, что ворота замка открыты и лишены охраны, и вошла внутрь. И, войдя туда, увидела она Придери, державшего чашу, и подошла к нему. "О сын мой! - воскликнула она,- что ты здесь делаешь?" И она протянула руку к чаше, и, как только она коснулась ее, рука ее также прилипла к чаше, а ноги - к мраморной плите, и она не могла сказать ни слова. Так стояли они, пока не спустились сумерки, и раздался грохот, и замок растаял в тумане со всем, что в нем было.

Когда Кикфа, дочь Гвинна Глеу, жена Придери, увидела, что в замке не осталось никого, кроме нее и Манавидана, она так опечалилась, что смерть показалась ей лучше жизни. И Манавидан обратился к ней. "Ты не права, женщина,- сказал он, - коль боишься довериться мне. Клянусь Богом, что нет у тебя друга преданнее меня. Ведь я с юных лет был товарищем Придери и твоим. Поэтому не опасайся меня".- "Господь воздаст тебе, - ответила она, - я не сомневаюсь в твоей дружбе". И сомнение исчезло из ее сердца.

"Итак, - сказал Манавидан, - нам нельзя оставаться здесь, ибо мы лишились собак и не можем больше добывать пропитание. Отправимся в Ллогр, там нам будет легче прожить".- "Хорошо, господин,- сказала Кикфа,- мы так и сделаем". И они отправились в Ллогр.

"Господин,- спросила она его,- каким же ремеслом мы займемся теперь?" - "Я могу только делать то же, что и раньше,- ответил он,- шить обувь". - "Господин, - возразила она, - эта грязная работа не подобает мужу такого достоинства, как ты". - "Мое достоинство это стерпит", - ответил он. И он стал работать с лучшей кожей, какую мог достать, и делал туфли с золочеными пряжками так хорошо, что работа прочих мастеров того города показалась грубой и неуклюжей по сравнению с его. И вскоре никто не стал покупать у них ни туфель, ни сапог. Так прошел год, пока сапожники не собрались и не сговорились против него, но он был предупрежден и сказал Кикфе, что сапожники намереваются его убить.

"Господин, - сказала Кикфа, - куда же нам скрыться от этого мужичья?" - "Мы вернемся назад в Дифед", - ответил он, и они отправились в Дифед. А когда они собирались в путь, Манавидан захватил с собою пшеничный колос. И они пришли в Арберт и поселились там. И для него не было места приятнее, чем Арберт, где они жили с Придери и Рианнон. Он рыбачил и охотился на оленей, а вскоре засеял три поля, и там взошла лучшая в мире пшеница, которая разрослась так обильно, как никто еще не видел¹³.

Пришло время собирать урожай. И он пошел на первое поле и увидел, что пшеница поспела. "Я сожну ее завтра", - сказал он. Hочь он провел в Арберте и рано утром поднялся, чтобы сжать пшеницу. Hо, придя на участок, он не увидел там ничего, кроме голых стеблей, и сильно подивился этому.

И он пошел на другое поле и увидел, что урожай и там поспел. "Я сожну пшеницу завтра",- сказал он. И наутро он встал, чтобы пойти на поле, но пришел туда и опять обнаружил только голые стебли. "О Боже!" - воскликнул он,- кто же готовит мне голодную смерть? Hе тот ли это, кто уже опустошил мой край?"

И он отправился на третье поле, и, когда пришел туда, там не было ни души, и он увидел, что пшеница и там поспела. "Будь я проклят,- сказал он,- если этой ночью я не увижу, кто здесь хозяйничает". И он взял оружие для охраны поля и рассказал обо всем Кикфе. "Что же ты сделаешь?" - спросила она. "Я пойду этой ночью в поле",- сказал он.

И он отправился в поле, и провел там половину ночи, и тут вдруг услышал сильнейший в мире шум. И он узрел великое множество мышей, которым не было ни меры, ни числа. И не успел он опомниться, как мыши набросились на пшеницу, и каждая из них наклонила по стеблю и отгрызла колос так, что ни одного целого колоса не осталось. И они пустились бежать, унося с собою колосья.

Тогда, исполненный гнева, он ворвался в середину мышиной стаи, но не смог коснуться ни одной мыши, ибо они взмыли в воздух, подобно птицам или мухам, кроме одной, которая была в тягости. И он, увидев это, схватил ее, посадил в свою перчатку и принес в дом.

Он вошел в комнату, где была Кикфа, и зажег огонь, и повесил перчатку на гвоздь. "Что там, господин?" - спросила Кикфа. "Там вор, - сказал он,- которого я застиг на месте преступления". - "Что же это за вор, что ты смог посадить его в перчатку?" - "Слушай же", - и он поведал ей, как его поля были разорены и как мыши опустошили последнее на его глазах: "И одна из них была в тягости, и я смог поймать ее; вот она в перчатке. Завтра я повешу ее¹⁴ и, клянусь Богом, сделаю то же с ними всеми, если поймаю". - "О господин, - сказала она,- негоже такому благородному мужу, как ты, гневаться на эту ничтожную тварь. Ты должен не рядиться с этой мышью, а отпустить ее".

"Будь я проклят, - воскликнул он, - если я не истреблю их всех, кого смогу изловить". - "Что ж,- сказала она, - защищая эту мышь, я хотела лишь не допустить умаления твоей чести. Делай как знаешь". - "Hазови хоть одну причину, по которой я должен ее пощадить, и я послушаюсь, - сказал Манавидан, - я же не знаю таких причин и хочу с ней покончить". - "Тогда так и сделай", - сказала Кикфа.

И после этого он взошел на холм в Арберте, неся с собою мышь. И на вершине он соорудил виселицу из двух рогулек, и в это время к нему подошел клирик¹⁵ в бедной и поношенной рясе. А ведь прошло семь лет с тех пор, как он видел там человека или зверя, кроме тех, что жили с ним вместе, пока не потерялись. "О господин, - сказал клирик, - помоги тебе Бог!" - "Приветствую тебя,- ответил ему Манавидан, - откуда ты, клирик?" - "Я иду из Ллогра, господин,- сказал тот, - а почему ты спрашиваешь об этом?" - "Потому что в последние семь лет,- сказал Манавидан,- я не видел здесь ни одного человека, кроме четверых, живших здесь, и я один из них". - "Понимаю тебя, господин, - сказал тот,- я же иду через эту землю к себе на родину. А что ты делаешь здесь?" - "Я вешаю вора, который ограбил меня". - "И что это за вор? - спросил клирик. - Я вижу в руке у тебя нечто, напоминающее мышь, и странно, что муж столь знатного вида держит в руке такую тварь. Прошу тебя, отпусти ее". - "Я не отпущу ее и не продам", - сказал он. "Как хочешь, господин, - сказал тот, - хоть я и огорчен, видя тебя, благородного господина, с этой мышью в руках, но я не стану тебя уговаривать". И клирик удалился.

И он положил на рогульки перекладину, и тут к нему подъехал священник на богато убранном коне. "Здравствуй, господин",- сказал он. "Приветствую тебя, святой отец",- сказал ему Манавидан. "Бог с тобою,- сказал священник,- что это ты здесь делаешь?" - "Я вешаю вора, который ограбил меня",- ответил он. "И что это за вор?" - спросил тот. "Это тварь,- ответил Манавидан,- именуемая мышью; она обокрала меня, и я казню ее смертью".- "О господин,- сказал тот,- не губи эту мышь. Я заплачу любую цену, чтобы ты помиловал ее".- "Клянусь Богом, в которого я верю,- я не продам ее и не отпущу".- "За мышь не положено виры,- сказал священник,- но чтобы ты не осквернялся прикосновением к этому животному, я дам тебе три фунта, если ты отпустишь ее".- "Я не приму этого выкупа,- сказал Манавидан,- ибо желаю отомстить за свое погубленное добро".- "Что ж, господин, тогда делай как пожелаешь",- и священник удалился.

<< [Первая] < Предыдущая 1 2 3 4 Следующая > [Последняя] >>

« Мат, сын Матонви		Килох и Олвен »

Вернуться